Gella

О иностранцы, как вам повезло!
Вы в переводах гениальны дважды:
Нам открывало вас не ремесло,
Но истины преследуемой жажда.
Благословляю этот плагиат,
Когда, прибегнув к родине инакой,
Из Гете, как из гетто, говорят
Обугленные губы Пастернака
Когда дыханья не перевести
От мерзостей стоактного Макбета,
Что оставалось русскому поэту?
- Раскрыть Шекспира и перевести
В сердца живущих трубы тех аорт.
Ведь крови цвет сейчас всё тот же, - красный,
Но авторство, поскольку автор мёртв,
Верховным беззаконьям не подвластно.
Ахматова! Вся в переводы, в глубь,
На тысячи подземных рек и речек,
Чтоб снова, с неба, облаком - на луч,
На лес стремиться собственною речью.
Ушло. И вновь возвращены сиять
Те огненные облака над миром.
Пускай Шекспир останется Шекспиром,
И будем соплеменников читать.

1964

... читает по-французски и по-русски пушкинскую "Бурю" (по-французски в переводе Цветаевай). Это совершенно гениально, к тому-же, его французский - безупречен, нет ни малейшего акцента. Но и этого мало - он читает с интонациями французского актёра. Такое впечатление, что у него была французская гувернантка, а после этого он училася у хороших французских актёров - так он играет на фонетике языка, на распределении акцентов во фразе!
А какая гениальная переводчица Цветаева! Редчайший случай, когда переводят с родного не не родной. Конечно, французский Марина знала с детства, к тому-же училась сестрой в пансионе в Швейцарии, но преревести Пушкина так, что он звучит не просто аутентично, но и передать звукопись стиха, его накал, архитектонику - такое мог сделать только поэт!

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;

Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать, и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;

Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена, и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том;

Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело,
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;

Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь как владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

О, если сможешь ты остаться тем, кем был,
Когда вокруг все терпят неудачи,
Когда мир этот о тебе забыл,
И за виной твоей свои сомненья прячет.

Когда поверишь снова ты в себя,
Хоть все и сомневаются в тебе,
И если сможешь жить, надеясь и любя,
Доверившись желаньям и судьбе,

И если сможешь ждать, не лгать, но если вдруг
Когда-нибудь солжешь, не утони во лжи,
И если ненавидит враг, а может друг,
Ты промолчи и сам себе скажи:

"Терпи, живи, мечтай, но только никогда
Не позволяй мечтам тобою завладеть.
Пройди сквозь радость, неудачи, сквозь года,
И постарайся ложь и страх преодолеть".

И если сможешь выслушать слова,
В которые всю правду ты вложил,
Ты вдруг поймешь, что жизнь всегда права,
И что не зря ты страх свой пережил.

И если сможешь посмотреть в глаза
Печали той, что жгла тебя всегда,
То не прольется горькая слеза,
И не умчаться прошлые года.

И если сможешь ты все потерять,
И если сможешь всем в игре рискнуть,
И после этого сначала все начать,
Открыв тот долгий и пытливый путь,

И никогда ни капли не жалеть,
И только сердцем добрым управлять,
И грубость, злость в себе преодолеть,
И лишь добро увидеть и понять.

Когда ты потеряешь все в себе,
То счастья в этой жизни пожелай,
И вновь с улыбкой обратись к судьбе,
И к воле, говорящей: "Продолжай!".

И если сможешь ты остаться тем, кем был,
Когда приедешь в гости к королю,
То знай, что этот мир не о тебе забыл,
И знай, что я тебя по-прежнему люблю.

И если сможешь ты куда-то убежать,
И, все себе вернув прийти домой,
То я смогу одно тебе сказать:
Ты настоящий человек, сын мой!